К ВОПРОСУ КОНФЕССИОНАЛЬНОЙ ИСТОРИИ СЕВЕРО-ЗАПАДА РОССИИ ХХ ВЕКА
Весной текущего года увидела свет новая монография доктора исторических наук, ведущего научного сотрудника Санкт-Петербургского института истории РАН, профессора Высшей школы международных отношений Гуманитарного института Санкт-Петербургского политехнического университета Вадима Ибрагимовича Мусаева. Автор получил известность как специалист по политической и этноконфессиональной истории Северо-Запада России и стран Северной Европы и Балтийского региона. К религиозной тематике он обращается не впервые. Его перу принадлежат монографии по истории православия в Финляндии и в Прибалтике, а также учебное пособие по истории религии и Церкви в Северной Европе.
Данная монография также посвящена церковно-религиозной тематике. На этот раз в сфере внимания автора оказались иноконфессиональные (или, как раньше было принято их называть, инославные) общины на Северо-Западе России, под которым понимаются Санкт-Петербургская, Новгородская и Псковская губернии (с 1927 года, в соответствии с новым территориально-административным делением, все эти территории вошли в состав новообразованной Ленинградской области). Речь в книге идёт о римско-католических, евангелическо-лютеранских и так называемых свободно-церковных протестантских (баптистских, евангелических, адвентистских и др.) общинах.
Выбор именно Северо-Запада в качестве региона, на котором сконцентрировано изучение указанных общин, не выглядит случайным. Именно здесь численность и удельный вес «инославных» верующих был особенно высоким, если сравнивать ситуацию с другими регионами с преимущественно великорусским населением. Санкт-Петербург, имперская столица, самый европейский город России, всегда отличался полиэтничным и поликонфессиональным составом населения. Историческая Ингерманландия — центральная часть будущей Петербургской губернии в XVII веке, находясь под властью Швеции, была в значительной степени лютеранизирована за счёт переселенцев из Финляндии и Западной Карелии. Уже в имперские времена, в XVIII веке Петербургская губерния стала одним из регионов, где селились немецкие колонисты. В следующем же столетии на российский Северо-Запад стали массово переселяться крестьяне из Остзейских или Прибалтийских губерний — эстонцы и латыши. Наконец, со второй половины того же века. Петербург, благодаря европейским связям представителей светского общества, стал одним из основных центров свободного протестантского движения в России.
В силу вышеперечисленного изучение истории инославных общин именно на Северо-Западе представляет особый интерес. К истории католиков, лютеран и свободных общин в России авторы обращались и ранее, однако такое исследование в региональном формате, в котором были объединены все инославные верующие, предпринято впервые. Существенное внимание уделено ряду малоисследованных вопросов, в частности таким, как особенности государственной политики по отношению к разным религиозным объединениям на различных исторических этапах, межконфессиональные контакты, а также межэтнические отношения внутри отдельных конфессий, биографические сведения о церковных деятелях и религиозных активистах.
В рассматриваемое время история России в целом, как хорошо известно, была насыщена бурными и драматическими событиями. То же можно сказать о конфессиональной истории страны. Государственная религиозная политика в эти годы неоднократно претерпевала изменения, в том числе в позднеимперский период. Все эти перипетии нашли отражение в монографии. Подробно рассматриваются последствия хорошо известного указа «Об укреплении начал веротерпимости» от 17 апреля 1905 года, как и других законодательных актов, направленных на расширение религиозных свобод. Автор при этом показывает, что по отношению к католикам и сектантам, тем не менее, власти, в силу определённых причин, продолжали относиться с немалым предубеждением. Мировая война вызвала новую волну ограничений деятельности инославных общин. При этом лютеранская Церковь, до того находившаяся в относительно привилегированном положении, теперь оказалась под особо сильным прессом из-за её стойкой ассоциации с немецким влиянием. Февральская революция 1917 года и приход к власти Временного правительства дали толчок к установлению истинной религиозной свободы, однако этот процесс был прерван событиями октября того же года. В советское время в сфере церковно-государственных отношений дело обстояло не столь однозначно, что опять же нашло отражение на страницах монографии. В конечном итоге к концу 1930-х годов дело дошло до почти полного разгрома всех ино- славных общин на Северо-Западе, как, впрочем, и в масштабах всей страны.
Интересно и описание нюансов взаимоотношений внутри различных религиозных течений. Например, внутри католических приходов возникали противоречия на национальной почве, в первую очередь между поляками и литовцами — двумя наиболее крупными группами среди прихожан католических церквей. Литовцы выражали недовольство доминированием польских священников среди клира и в руководящих структурах Церкви и преобладанием польского языка в дополнительном богослужении, проповедях и церковных школах. В свободно-церковном движении лидеры наиболее крупных общин — баптистов и евангельских христиан — ревниво относились к росту проповеднической активности других групп, в частности пятидесятников. Последних они называли «трясунами» и призывали «братьев и сестер их остерегаться как приносящих другое учение». В то же время деятельность всех свободных протестантских течений вызывала беспокойство не только у православных архиереев, но и у лютеран, поскольку отток в свободные общины имел место, в том числе, и из лютеранских приходов.
Работа построена на солидной источниковой базе: автором использованы документальные материалы, многие из которых приводятся впервые, из восьми государственных архивов, ряд опубликованных документальных сборников, воспоминания, периодическая печать. Важно также отметить использование автором максимально возможного количества научных работ — монографий и статей — изданных как в России, так и за рубежом: в Финляндии, Германии, Польше и в других странах.
Новая монография Вадима Ибрагимовича Мусаева представляет собой несомненный интерес и для специалистов-историков, и для широкого круга читателей, интересующихся конфессиональной и общей историей России ХХ века.