«НА ГОРОДСКИЕ НАДОБНОСТИ И НА ПРЕДМЕТЫ ОБЩЕСТВЕННОГО ПРИЗРЕНИЯ И ВОСПИТАНИЯ»

Из истории благотворительности городских общественных банков Новгородской губернии (1864—1914)

По Городовому положению 1785 года Екатерина II предоставила городским обществам право создавать собственные банки, причём источником средств для этого должны были служить остатки от городских расходов (п. 153) [16]. Первые общественные банки были образованы на благотворительные пожертвования частных лиц и только позднее переходят под городское управление. В этом ряду — Анфилатовский банк, учреждённый в 1809 году в уездном городе Слободском Вятской провинции купцом Константином Алексеевичем Анфилатовым, Ларинский банк, организованный в селе Любучи Рязанской губернии на пожертвования купца Петра Даниловича Ларина, и открытый по инициативе купца Кондратия Алексеевича Савина Осташковский в Тверской губернии. Общественные банки учреждались в этот период, как правило, на средства благотворителей. Так, из 22-х городских банков, действовавших в России к 1862 году, семь были открыты именно таким образом [16].

Городские общественные банки задумывались и создавались как заведения исключительно муниципальные, которые должны были приносить пользу, прежде всего, городскому обществу. Таким образом они заполняли лакуну в отечественной кредитной системе, поскольку государственные и крупные коммерческие банки не спешили открывать свои отделения в небогатой российской провинции. Услугами общественных банков могли воспользоваться практически все категории городских жителей — и предприниматели (по учету векселей и ссудам под залог), и обыватели (по вкладам), и даже беднейшие горожане, которым банк должен был из своей прибыли оказывать помощь благотворительного характера.

Характерно, что такие филантропические пункты в уставах городских банков появлялись как по инициативе отдельных учредителей, жертвовавших большие суммы на составление основного капитала банков, так и по постановлениям самих городских обществ и городских дум, например, в их приговорах и ходатайствах об учреждении местного городского общественного банка. Однако если благотворительные порывы жертвователей являлись проявлением индивидуальных черт их характера, то инициатива городских обществ имела, скорее, практическую направленность.

С одной стороны, это помогало в уплате налогов с неимущих горожан, как в случае с распределением прибыли в Тихвинском городском общественном Чаплиных банке [6], а с другой — несколько снижало социальную напряжённость в населённом пункте и являлось источником дополнительных доходов города. Благотворительная деятельность банков играла на руку городскому управлению, укрепляя его авторитет в плане заботы о горожанах, и лишний раз оправдывала существование самих городских общественных банков. Кроме того, благотворительность банков опровергала критические утверждения о том, что они учреждаются исключительно для оказания услуг городской верхушке и местным предпринимателям, а простое население остаётся вне сферы их деятельности.

Эта помощь не носила отвлечённого, расплывчатого или, более того, голословного характера. Напротив, ею, как правило, могли воспользоваться далеко не все беднейшие жители города, а, главным образом, те из них, которые попали в такое положение в силу каких-либо непредвиденных обстоятельств.

Прошение мещанки Н.П. Нефедьевой в комиссию по выдаче пособия бедным гражданам Новгорода. 29 января 1875 г. ГАНО. Ф. 104. Оп. 1. Д. 247. Л. 12	Из списка бедных граждан Новгорода на получение денежного пособия из прибылей Новгородского городского общественного банка за 1875 год. Ф. 104. Оп. 1. Д. 247. Л. 37, 40
Из списка бедных граждан Новгорода на получение денежного пособия из прибылей Новгородского городского общественного банка за 1875 год. Ф. 104. Оп. 1. Д. 247. Л. 37, 40	Прошение мещанки М. Васильевой директору Новгородского городского общественного банка Н.П. Кузнецову о выдаче пособия. Март 1875 г. ГАНО. Ф. 104. Оп. 1. Д. 247. Л. 32

Например, фактический учредитель Тихвинского городского общественного банка С.Ф. Чаплин поставил такое обязательное условие при перечислении денег на его основной капитал: половину из выделенной им по завещанию суммы в 200 тысяч рублей направить на учреждение банка, а вторую — «в пособие беднейших граждан Тихвинского городского общества, нуждающихся в оном от несчастных каких-либо случаев, а не от праздности…» [6].

Практика помощи бедным горожанам имела место и в Новгороде. Часть от прибыли, полученной в течение операционного года, Новгородским городским общественным банком направлялась на пособия беднейшим жителям города, которых разыскивал специально для этого учреждённый при банке комитет из шести домовладельцев. Причём далеко не все беднейшие горожане смогли воспользоваться этой помощью, а только те, которые «впали в это состояние вследствие болезни или иных обстоятельств» [18]. Например, в списке беднейших граждан Новгорода за 1875 год, которым назначалось ежемесячное пособие от прибылей Городского общественного банка, значились такие «причины бедности»: «по старости лет и слабому здоровью», «по болезни мужа и малолетству детей», «по слабому зрению и крайней бедности» и пр. А в прошении директору Новгородского городского банка, почётному гражданину Новгорода Николаю Павловичу Кузнецову в марте этого же года мещанка Мавра Васильева, «слишком около 70 лет», не имеющая родственников, писала о назначении ей пособия: «Наровне с другими престарелыми и неимущими гражданами из прибылей банка ежемесячного вспомоществования дабы я могла хотя малейше себя пропитывать не прося милостыни, за что заставит за здравие Ваше воссылать теплые молитвы к Богу» [4].

Как видим, бросать общественные, заработанные банком деньги на ветер городская верхушка не собиралась, и помощь оказывалась, как правило, людям, не потерявшим надежды подняться из нищеты. Однако имелись и суммы, направляемые из банковских прибылей на содержание какого-либо объекта — учреждения — независимо от его состояния, например, на нужды богадельни, больницы, школы и т. д. Это было характерно для большинства городских общественных банков России, возникших ещё до 1861 года [2].

Всего в Новгородской губернии было учреждено 7 городских общественных банков. Первые были организованы в Тихвине и Старой Руссе в 1863 году, в следующем 1864 году открыли банк в Череповце, спустя три года, в 1866 году — в Новгороде, затем в 1870 — в Белозерске, в 1873 — в Боровичах, и последний был устроен в Кириллове в 1881 году. Городские общественные банки возглавляли представители купеческого сословия. Первым директором Новгородского городского общественного банка был новгородский купец Яков Иванович Журавлёв, занимавший этот пост с 1866 по 1870 год и впоследствии возглавивший городское самоуправление. В 1869 году во главе Старорусского городского банка стоял почётный гражданин города, купец Иван Иванович Дьячков, директором Общественного банка Чаплиных в Тихвине также был представитель купечества — Василий Семёнович Пагальский [15].

Чем крупнее был городской банк, тем больше он мог содержать социальных учреждений, направляя на них средства своих прибылей. Например, директор печально известного Скопинского городского банка в Рязанской губернии Иван Гаврилович Рыков широко рекламировал благотворительную деятельность руководимого им учреждения. Так, образованный в 1863 году банк уже в 1868 году из своих прибылей содержал детский приют на 50 человек, богадельню на 25 человек, публичную библиотеку, ежегодно выдавал пособие на приданое 30 бедным невестам по 100 рублей каждой, участвовал в содержании училищ. С его помощью в городе Скопин были открыты телеграфная станция и ежедневное почтовое сообщение, строилась на городском кладбище церковь, устраивались мостовые и сад. Для небольшого провинциального города, население которого в 1897 году составляло 14 тысяч человек, такая помощь была очень ощутимой [5].

К сожалению, второй в России после Харьковского по размеру операций Скопинский городской общественный банк, имевший в 1878 году оборот в 44,7 млн. рублей [17], в 1882 году неожиданно обанкротился из-за чрезмерного развития рискованных операций [8] и растраты директором 4 млн. рублей [21]. Вот как описывает это происшествие и последовавшее за ним в 1884 году разбирательство в Московском окружном суде Антон Павлович Чехов, который по предложению «Петербургской газеты» присутствовал на процессе в качестве судебного журналиста-репортёра. «Скопинский банк произошел из ничего. В 1857 г. собрались скопинцы и порешили иметь свой собственный банк. Получив разрешение, они внесли все свои наличные в размере 10 103 р. 86 к. и назвали их «основным капиталом». Цыпленок разрастается в большого, горластого петуха, но никто не мог думать, что из этой грошовой суммы вырастут со временем миллионы! Цели банка предполагались розовые! треть доходов в пользу родного Скопина, треть на дела благотворения и треть на приращение к основному капиталу. Задавшись такими целями и положив в кассу основной капитал, скопинцы занялись операциями.

На первых же порах начинается жульничество. Видя, что вкладчики и векселедатели не идут, банковцы пускаются на американские штуки. Они дают проценты, которые и не снились нашим мудрецам: от 6 до 7 с половиною процентов. За сим следует шестиэтажная реклама, обошедшая все газеты и журналы, начиная со столичных и кончая иркутскими. Особенно тщательно облюбовываются духовные органы. Реклама делает свое дело. Сумма вкладов вырастает до 11 618 079 рублей!

С этими вкладами производятся фокусы… Сеансы многочисленны и продолжительны. Самый красивый фокус проделывает подсудимый Илья Краснопевцев… Этот скопинский нищий, не имеющий за душой ни гроша, подает вдруг в банк объявление о взносе им вкладов на 2 516 378 руб. и через два-три дня получает из банка эту сумму чистыми денежками, но ими не пользуется, ибо объявление делает по приказу Рыкова в силу его политики. Второй фокус попроще: Рыков берет из кассы 6 000 000 и вместо них кладет векселя. Ему подражают прочие банковые администраторы, его добрые знакомые и те, про коих сказано «nomina sunt odiosа»^[1], и скоро касса начинает трещать от просроченных, не протестуемых векселей… В конце концов следователь находит в кассе только 4000! <…> Число вкладчиков равно шести тысячам. Большинство из них принадлежат к среднему слою общества: духовенство, чиновники, военные, учителя… Средняя цифра взносов колеблется между 2000—6000, из чего явствует, что на удочку попадались люди большею частью малоимущие…» [21]. Закончилась эта история Скопинского банка, прогремевшая на всю Россию, весьма печально: по приговору суда директор банка Рыков и все проходившие по обвинению были сосланы в Сибирь. Этот скандал крайне негативно отразился и на состоянии всей системы городских общественных банков, некоторые из которых попали в сходную ситуацию, часть из них была закрыта. В течение десятилетия после этого кризиса не было учреждено ни одного городского общественного банка, следовали только банкротства и закрытия. В сложном положении оказались и банки Новгородской губернии, но, несмотря на эти сложности, ни один из них не был закрыт.

Городские общественные банки, кроме отчисления части своей прибыли на благотворительные цели, предоставляли определённые отчисления непосредственно на городские нужды. Заранее цель такого отчисления не оговаривалась и зависела от решения гласных городских дум. Как правило, в общественных банках Новгородской губернии решение об отчислении части чистой годовой прибыли на благотворительность принималось заранее, при обсуждении вопроса об учреждении самих банков, и уже официально закреплялось в разрешении министра финансов на открытие банка. Вот как это выглядело в случае с образованием общественного банка в Череповце: «Из прибылей банка, за покрытием необходимых на содержание оного расходов и за отчислением известной суммы на составление резервного капитала, две части причисляются к общим, городским суммам для употребления на городские надобности и на предметы общественного призрения и воспитания по усмотрению городского общества, а оставшаяся третья часть присоединяется к основному капиталу банка» [8].

Иногда размер такой помощи вовсе не оговаривался. Например, в циркуляре министра финансов об учреждении Старорусского городского общественного банка было записано: «Из чистых годовых прибылей от оборотов за отчислением суммы, потребной на составление резервного капитала и за удовлетворением необходимых по содержанию банка расходов, содержатся в Старой Руссе богадельня и больница, а могущий быть за тем остаток причисляется к основному капиталу банка» [7].

Новгородский городской общественный банк имел более чёткое распределение чистой прибыли: 25% поступали на городские богадельни, 5% — на городские и общественные надобности, 10 — на городские училища и 5 — на беднейших жителей. Оставшиеся средства отчислялись таким образом: в основной капитал — 45% и в запасной капитал — 10%, до достижения ими размеров, при которых операции банка могли бы осуществляться безопасно и стабильно. Например, запасной капитал должен был увеличиться путём таких отчислений в два раза — 10 тысяч рублей из 5 тысяч [9]. После этого отчисления в собственные капиталы банка уменьшались и направлялись на общественные цели. Распределение чистой прибыли Новгородского городского общественного банка, например, в 1866 и 1913 годы выглядело таким образом: одинаковыми в процентном отношении были размеры отчислений на городские богадельни — по 25%, на городские училища — выделялось соответственно 10 и 15%. Значительно разнились цифры на городские надобности — 5% в 1866 году и 25 — в 1913-м. Почти не изменились отчисления на помощь бедным горожанам — соответственно 5 и 7%. С 1873 года появляется новая расходная статья — пособие на приданое бедным девицам, размер которой составил в 1913 году 3% от чистой прибыли банка. В резервный капитал отчислялись 10% в 1866 году и 20% в 1913-м, а в основной капитал соответственно — 45 и 5% [1, 12].

В целом количество чистой прибыли, переданной на городские и благотворительные цели к началу XX века, значительно увеличилось, в то время как аналогичные отчисления в собственные капиталы банка уменьшились.

Успех банковских операций был переменным, и прибыли не всегда были ощутимы. Иногда даже приходилось погашать убытки, поэтому выплаты на благотворительность городскими общественными банками значительно уменьшались, а иногда и вовсе отсутствовали. Так, например, Тихвинский городской общественный банк не производил выплат ни в запасной капитал, ни на благотворительные цели в течение почти 20-ти лет — с 1883 по 1901 год, поскольку вся его прибыль уходила на погашение последствий от крупных убытков. Такие же периоды имели место и в других городских банках губернии: в Новгородском городском общественном банке это были 1888, 1889 и 1890 годы, а в Череповецком — период, растянувшийся с 1876 по 1884 год. Однако это было всё же редкостью, чаще прибыли и отчисления на городские цели не наблюдались лишь в отдельные неблагоприятные годы.

Тем не менее общий для всех городских общественных банков Новгородской губернии, как и в России в целом, неблагоприятный период, когда благотворительные выплаты значительно снизились, всё же имел место. Это были 1880-е годы — годы затяжной депрессии. Наглядно это уменьшение отчислений городских общественных банков Новгородской губернии на городские и благотворительные цели в 1878—1889 годы (в тысячах рублей) подробно показывает таблица [3].

Отчисления городских общественных банков на городские
и благотворительные цели в 1878—1889 годы (в тыс. руб.)

Банки	1878	1882	1883	1884	1885	1886	1888	1889
Новгородский	7,6	7,8	4,4	4,2	4,0	н/с*	–	5,6
Боровичский	3,2	3,5	3,9	2,9	2,9	2,5	2,8	2,3
Белозерский	3,2	3,2	2,5	1,0	2,0	2,3	2,7	2,3
Старорусский	4,0	6,5	0,2	2,1	2,2	1,4	6,0	н/с
Тихвинский	2,1	–	–	–	–	–	–	–
Череповецкий	2,1	–	–	–	2,5	н/с	2,7	н/с
ВСЕГО	26,1	28,8	11,1	10,2	13,6	6,2	14,2	10,2

*н/с – нет сведений

В целом период значительного уменьшения отчислений в городских общественных банках Новгородской губернии совпадает с аналогичными явлениями, происходившими в стране.

Но иногда периоды падения отчислений на благотворительность могли и не совпадать с общероссийской тенденцией. Причём они имели место как в ведущих городских общественных банках губернии, таких, как Старорусский, так и в небольших учреждениях, например, в Кирилловском [10, 13]. Если в Старорусском банке эти суммы в 1890-е годы колебались в пределах 14—19 тысяч рублей и только в 1913 году составили минимальную цифру 7953 рубля, то в Кирилловском на протяжении 1880—1900 годов суммы в среднем оставались в пределах 500 рублей, только в 1897 году отчисления выросли до 1127 рублей, а в 1913-м и вовсе отсутствовали.

Даже в годы тяжёлых финансовых испытаний некоторые банки всё же старались отчислить на городские надобности достаточные суммы. Так было в общественном городском банке уездного Череповца. Отчисления на городские и благотворительные цели его выглядели таким образом: в 1897 году чистой прибыли насчитывалось 32 рубля, отчислено 24 рубля, в следующем 1898 году соответственно это были суммы в 256 рублей и 192 рубля, и в 1899-м — прибыли 1982 рубля и 1480 рублей составили отчисления на благотворительность [14].

В это время такие крупные банки, как, например, Воронежский городской общественный — первый в империи по размеру оборотов — в период с 1882 по 1888 год вообще прекратили выплаты на благотворительные цели.

С увеличением оборотов и доходности городских банков в начале XX века увеличиваются и отчисления на городские и благотворительные цели, особенно в крупных банках губернии, например, в Новгородском городском общественном банке, и представлены они таким образом [11].

Отчисления на благотворительные цели Новгородского городского общественного банка (руб.)

Статьи расхода	1906 год	1913 год
На городские богадельни	1783	4223
На городские училища	1070	2234
Помощь бедным горожанам	499	1182
Бедным девицам в приданое	213	506
На городские надобности	535	1276
ВСЕГО	4100	9721

Городские общественные банки Новгородской губернии перечисляли достаточно крупные деньги на благотворительность, уже к 1890 году эта сумма превысила полмиллиона рублей — 529 695 [19]. Наибольшую сумму перевели общественные банки Новгорода и Череповца, соответственно 149 411 и 142 054 рубля. За ними следовали Старорусский банк — 71 245 рублей, Тихвинский — 67 737, Белозерский — 50 314 и Боровичский — 46 713. Наименьшими отчислениями в 3221 рубль отметился Кирилловский банк.

К 1913 году эти суммы ещё больше увеличились: например, в Белозерском городском банке до 92 624 рублей, Боровичском — до 106 817 рублей, Тихвинском — до 122 637 (из них 38 тысяч ушло на покупку дома для городских учреждений и самого банка), в Новгородском — свыше 262 тысяч рублей.

Отчисления на благотворительные цели находились в том же соотношении, что и остальные статьи баланса городских общественных банков Новгородской губернии в сравнении с общероссийскими показателями. Так, в 1878 году они составили 1,7% (26,1 тысяч против 1 млн. 463 тысяч рублей), а в 1889 году — 0,98% (10,2 тысяч рублей против 1 млн. 21 тысяч по империи) [3].

В 1882 году Новгородский городской банк оказался в числе первых 170 банков по этому показателю, в то время как в 35 банках выплаты составили менее 1 тысячи рублей, а 64 банка их не производили совсем.

В 1913 году суммарные выплаты городских общественных банков Новгородской губернии на благотворительные и городские цели составили 18 тысяч 400 рублей [20].

В подсчёте количества таких отчислений основную трудность составляет анализ публикаций о таких выплатах, так как, например, в опубликованных отчётах не всегда указывалась причина их отсутствия. С другой стороны, постановления о перечислениях на благотворительные цели выносились на заседаниях гласных городских дум, на которых рассматривались и утверждались отчёты банков за прошлый год, иногда через несколько месяцев после его окончания. Таким образом, могли возникать неизбежные пробелы в предоставляемых для отчётов сведениях, а, иногда, и накладки. Имелись и другие сложности в перечислении указанных сумм.

Несмотря на отдельные недостатки в своей деятельности, городские общественные банки России и, в частности, Новгородской губернии, продолжали активно работать до 1917 года, оказывая материальную поддержку городским обществам и малоимущим горожанам.

^[1] «Не будем называть имён» — перевод латынь.

Ярослав Васильев

---

1. 25-летие существования в Новгороде городского общественного банка. Новгород, 1891. С. 2.
2. Боровой С.Я. Кредит и банки России. (Середина ХVII в. — 1861 г.). М., 1958. С. 242–243.
3. Газетные статьи о городских общественных банках // Российский государственный исторический архив (РГИА). Ф. 1287. Оп. 2. Д. 1414. Ч. 1. Л. 17–314; Д. 1415. Ч. 2. Л. 110.
4. Государственный архив Новгородской области (ГАНО). Ф. 104. Оп. 1. Д. 247. Л. 32.
5. Гиндин И.Ф. Русские коммерческие банки. М., 1948. С. 45.
6. Земский Н.Д. Тихвинский городской Общественный Чаплиных банк // Тихвинец. 1914. № 2. С. 49–53.
7. Новгородские губернские ведомости. 1863. № 363 (7 сентября). C. 377.
8. Новое время. 1882. № 2341.
9. Об учреждении в г. Череповце Новгородской губернии общественного банка. РГИА. Ф. 1287. Оп. 17. Д. 1303 Л. 17 об–18.
10. Об учреждении общественного банка в Новгороде. РГИА. Ф. 1341. Оп. 116. Д. 699. Л. 1–6.
11. Отчёты о деятельности Новгородского городского общественного банка. РГИА. Ф. 583. Оп. 2. Д. 564. Ч. 5. Л. 200–235.
12. Там же. Ч. 4. Л. 52–230.
13. Отчёты о деятельности Старорусского городского общественного банка. РГИА. Ф. 583. Оп. 2. Д. 834–836. Ч. 1–3.
14. Отчёты о деятельности Череповецкого городского общественного банка. РГИА. Ф. 583. Оп. 2. Д. 980. Ч. 4. Л. 10–52.
15. Памятная книжка Новгородской губернии на 1869 год / под ред. Н. Богословского. Новгород, 1896. Ст. 55, 64.
16. Полное собрание законов Российской империи (ПСЗ). 1 собрание. Т. ХХII. № 16188.
17. Правительственный вестник. 1880. № 132.
18. Сведения для всеподданнейшего отчёта за 1879 г. ГАНО. Ф. 104. Д. 310. Л. 56 об.
19. Сведения о городских общественных банках. СПб., 1898. С. 145.
20. Статистический сборник Новгородского губернского земства за 1913 г. ГАНО. Ф. 98. Оп. 3. Д. 2024. Л. 110 об–111.
21. Чехов А.П. Дело Рыкова и комп. (От нашего корреспондента) // Чехов А.П. Полное собрание сочинений и писем: В 30 т. Сочинения: В 18 т. / АН СССР. Ин-т мировой лит. им. А.М. Горького. М.: Наука, 1974—1982; Т. 16: Сочинения. 1881—1902. М., 1979. С. 179–219