НЕСКОЛЬКО ДНЕЙ В НОВГОРОДЕ ВЕЛИКОМ
Нигде и никогда не бываю я столь грустен и уныл — без всякой причины, как проезжая Новгород. Не знаю, почему я смотрю на развалины сего города совсем другими глазами, чем глядел на все другие; они поселяют во мне ужас и некоторое родственное сожаление, между тем как созерцание Римских, Генуэзских, Мавританских — рождало единственно приятную меланхолию, перенося воображение мое за множество веков назад, представляя мне борение Природы с человеческим искусством, повергая меня, так сказать, в бесконечность…
Первой достопамятностью великого Новгорода есть, конечно, древний Софийский собор; на него и обратил я первое внимание, приуготовив предварительно память свою изучением исторических изысканий Преосвященного Евгения 1), М.Т. Каченовского, 2), Павла Ив[ановича] Сумарокова 3), и многих других источников и преданий[1].
Стены Собора необычайной толщины и состоят из кирпича и дикой плиты; сверх того для прочности, с полуденной и северной стороны подведены к ним пять каменных быков ([2]) (контрфорсов). Верх его украшается шестью главами: 5 над срединою и одна над ризницею. Все они ярко позолочены. Вышина церкви 18, ширина 17, а длина 15 сажень. Внутренность утверждена на 10 столпах, поддерживающих тяжесть купола, который в вышину имеет 5½ сажень.
Кроме главного храма во имя Успения Божией Матери, в нем находятся четыре придела:
1) Во имя св. Богоотцев Иоакима и Анны.
2) Подле него — во имя Рождества Богородицы.
3) С левой стороны собора — во имя св. апостола и евангелиста Иоанна Богослова.
4) С северо-западной стороны — во имя усекновения честной главы св. пророка и предтечи Иоанна.
В сем положении более семи с половиною веков Софийский собор противостоит ужастным переворотам — физическим и моральным, вокруг его свирепствовавшим, быв даже четыре раза жертвою пламени. Первоначальное место его было на берегу Волхова, за присутственными местами, на улице известной в древности под именем Епископля, где построен был храм сей в 992 году епископом Иоакимом о 13 главах, (коими, вероятно, подразумевал святитель Иисуса Христа с 12-ю апостолами). Он сделан был из дубового леса, и, по неосторожности, сгорел в 1049 году. На другой год, на том же самом месте, воздвиг каменную церковь богатый новгородский гражданин Сотко, во имя св. благоверных князей Бориса и Глеба, которая разрушена была до основания немцами в 1167 году, и развалины ее доселе еще видны. После сего уже выстроен Владимиром Софиевский собор в нынешнем его виде.
Иконостас здешний о четырех ярусах и имеет большое сходство с Успенским московским. Святые врата глухие, обложены серебряными полосами, ярко вызолоченными. Семь нижних икон древнейшего греческого письма. Из числа оных местные образа: св. Премудрости Божия и св. апостолов Петра и Павла, присланные сюда Владимиром Великим по взятии Корсуня, увезены были в числе трофеев Иоанном Васильевичем в Москву и возвращены сюда уже в 1572 году. От царских дверей по правую сторону образ Всемилостивого Спаса, сидящего на престоле, прислан в дар новгородцам из Царя-Града от императора Еммануила. На образе сем Иисус изображен держащим в левой руке книгу Св. Евангелия, с греческими словами из зачала II от Иоанна, а правою указующим долу.
Во втором ярусе помещены образа 12 апостолов; в третьем — двунадесяти Господних праздников, а в 4-м — образа св. пророков. Все они покрыты серебряными позлащенными ризами или обложены басменным серебром.
Пред иконостасом повешены 4 серебряных паникадила: среднее, огромнейшее из них, сделано в царствование Бориса Годунова.
При первых двух столпах, против иконостаса, устроены два места: Царское и Святительское. Они украшены богатою резьбою и прорезными крестами на верху — с полулунием. Сие последнее кажется чрезвычайно странным: желательно бы изыскать время и причину, когда вкрался сюда сей признак татарского владычества, тем более, что царское место в соборе сем учреждено впервые в 1572 году по приказанию царя Иоанна Васильевича — и по верху оного, сказано в Киев[ской] истор[ии], сделан был голубь — в символ окончания бедствий Новгорода.
В куполе замечателен образ Спасителя со сжатой десницей. Предание толкует сие следующим образом: живописцу, писавшему его, слышался трижды свыше глас, который провозвестил, чтоб он написал Спасителя со сжатой рукой вместо благословляющей: «Аз бо, вещал оный глас, в сей руце моей великий Новград держу, когда же сия моя рука распространится, тогда будет и граду сему окончание». Многие наблюдатели находят горсть Иисуса более и более разжимающейся и трепещут о конце вселенной, а неверные — утверждают, что это есть действие оптики, которое можно заметить, рассмотрев сие изображение с разных сторон.
Любопытнейшей достопамятностью могут почесться здешние медные литые врата, находящиеся на западной стороне. Видимые на них вместе славянские и латинские надписи, изображения и одежды, приличные греческой и латинской церкви — запутывают, теряют в догадках самых глубокомысленных антиквариев, на счет их работы и происхождения: одни утверждают, что они Корсунские, присланные сюда Владимиром ([3]), другие же полагают их привезенными из какого-нибудь Ганзеатического города. — Сие последнее гораздо вероятнее, ибо по самой художественной части они далеко отстают от того совершенства, коим ознаменованы греческие произведения сего рода; напротив, рисунок их и сочинение напоминают возрождение изящных искусств в Германии: в сем можно убедиться, рассмотрев некоторые изображения происшествий ветхого завета, на них представленные, как то: создание Евы из ребра Адамова и проч. Отливка металла довольно чиста. Весьма легко можно заметить также, что двери сии убавлены из больших: несколько закрытых надписей поперечными досками утверждают в сей догадке. Говорят, что гр. Н.П. Румянцев присылал сюда нарочного художника еще в 1817 году для снятия верной модели с сего любопытного памятника отдаленной древности, а потому должно ожидать верного его объяснения.
В Софийском соборе опочивают многие святые мощи:
1) Святителя Никиты, Печерского затворника. Он родом из Киева и поставлен был в новгородские архиереи в 1096 году. Мощи его обретены в царствование Иоанна Васильевича, в 1558 году.
2) Архиепископа Иоанна, уроженца Новгорода, где сперва был он священником при Власиевской церкви, а потом посвящен в архиепископы в 1165 году. Кроме святого жития — он прославился сочинением Новгородского летописца. Мощи его опочивают сверх земли и обретены в 1439 году октября 4 дня.
3) Святителя Григория — родного брата Иоанна.
4) Мощи св. благоверного князя Владимира Ярославича, строителя Софийского собора. Он — первый сын Ярослава, княжил в Новгороде 18 лет и преставился в 1058 году. Мощи его почиют поверх земли.
5) Св. благоверной княгини Анны, матери св. князя Владимира Ярославича. Она была невестой Олава, короля Норвежского и называлась тогда Ингегердой. Преставилась в 1050 году.
6) Мощи св. блг. князя Федора Ярославича. Князь сей, старший брат Александра Невского, преставился в день своего бракосочетания в 1233 году июня 5-го и положен был в Юрьеве монастыре; но, по разорении оного шведами, мощи его перенесены сюда по повелению царя Михаила Феодоровича.
7) Св. князя Мстислава Ростиславича — внука Мономаха. Он княжил в Новгороде 20 лет и преставился в 1180 году. Положен в приделе Рождества Пресвятой Богородицы.
В обеих папертях, находящихся при здешнем соборе, погребены многие новгородские архиереи и митрополиты. В числе первых замечательны Иоаким, неутомимо трудившийся 38 лет в обращении новгородцев в христианскую веру; Феофил, ревностно защищавший соотчичей своих в несчастные времена и пострадавший вместе с Пименом; Феофан Прокопович, знаменитый богослов, ритор и политик, гремевший на кафедре пылким красноречием в царствование Петра Великого; Иов, восстановитель просвещения в Новгородской епархии; митрополиты: Дмитрий Сеченов, Гавриил Петров, пользовавшиеся особенным уважением Екатерины II, и наконец Амвросий Подобедов, основатель Семинарии Новгородской. Память сего последнего еще очень жива здесь, и приближение его к смертному часу весьма примечательно. Говорят, что когда по получении увольнения своего на покой в Новгород, приехал он сюда и прикладывался к местному образу в сем соборе, то задел клобуком за лампаду и несколько капель масла брызнуло ему на лицо. Он перекрестился, утерся и сказал: «Слава Богу, Пресвятая Богородица сама соборуешь меня!» Вскоре заболел преосвященный, и лекарь советовал ему лечь в постель: «Я лягу, сказал он, но уже не встану более». Рано поутру служка услышал, что в комнате у митрополита читают отходную, он заглянул и увидев, что сам преосвященный творил ее, побежал к наместнику, но уже его не стало…
Амвросий во время своего председательства в Синоде сделал много добра духовному сословию. По его докладу духовные имеют казенные квартиры в городе, что отвратив их от нужд, поправило их самую нравственность. Вдовам священников, сиротам их и церковнослужителям выдается некоторая часть из церковной суммы; в сем преосвященный основывался, как я сам от него слышал, на изречении Соборного положения, где сказано, что казна церковная — есть собственность бедных. Какие же бедные ближе своих и более имеют права на ее вспоможение?
На верху собора устроены хоры, по бокам коих две продолговатые палаты. В сих последних помещаются библиотека и ризницы, соборная и архиерейская. Идя по лестнице, отец Анастасий показал нам глубокое отверстие, сделанное в широкой стене, в коем сохранялись церковные сокровища во время шведских грабительств и в которое намерены были положить их в случае внезапного нашествия Наполеоновых войск в 1812 году на Новгород. Но в сем последнем случае, заметил я, тайница сия, непроницаемая для древних грабителей, не укрылась бы от новых. Они нашли бы ключ к ней, ибо искусство грабительства доведено было ими до утонченного совершенства!
Ризница богата редкостями во всех отношениях.
Нельзя без особенного удивления и благоговения взирать на облачение епископа Никиты. Быв около 500 лет в земле на святителе и около 150 сохраняясь в ризнице, где нередко любопытными передается из рук в руки, одежда сия не только непричастна тлению, но и самые краски материй нисколько не изменились в своей свежести. Облачение состоит из осьми предметов: 1) штофного фелона или ризы коричневого цвета; 2) амофора, 3) палицы, 4) епитрахили, 5) поручей, 6) пояса и 7) шапочки. Сверх того к вещам святителя Никиты принадлежат: посох, сделанный из трех жимолостных тросточек с костяными яблоками и рогулей, на коей вырезаны изображения святых; вериги железные, весом 14 фунтов, снятые с нетленного его тела; и железная лампада, на коей вокруг следующая надпись из сквозных букв: «свечка великаго Новграда всех православных крестьян, поставлена новому Чудотворцу Никите в лето 7066, Апреля в 30 день при Архиепископе Пимене».
Второй редкостью показывается здесь келейная мантия Моисея, архиепископа новгородского, которой со дня погребения его в 1352 году считается теперь 468 лет. Его же амофор с вышитыми начальными словами его имени; вериги, кои носил святитель во всю тружническую жизнь свою, и Евангелие, им самим писанное на пергамене.
Белый клобук, присланный в 1352 году новгородскому архиепископу Василию от Патриарха Филофея с тем, чтоб он и будущие по нем новгородские архиереи носили его на главах своих — весьма любопытен по многим отношениям. Покрывало сие пожаловано было первоначально в IV веке Константином Великим папе Сильвестру в знак признательности за то, что от руки его он принял Святое крещение. Из Рима перенесено оно в половине XIV столетия в Константинополь. ([4]) Верх его или тулья вышита из горного льна (амианта), а отвесы осыпаны крупным жемчугом и драгоценными каменьями.
За сим следуют ризы крещатые; на них в кружках выткана буква Ф, означающая имя патриарха Филофея. Они присланы в 1355 году от императора Иоанна Кантакузина в дар Моисею, архиепископу новгородскому. При них стихарь с изображением вокруг крестов имени Иисуса Христа.
Мантия св. Иоанна, архиепископа Новгородского не менее примечательна своею древностью — ей более 630 лет.
Два древних, серебряных вызолоченных сиона. Они греческой работы и выносились при больших выходах, а ныне заменяются митрой.
Три креста: в одном из них часть животворного древа.
Два знамени стрелецких и значок с вензелем царя Алексия Михайловича. Они прикреплены к длинным шестам, имеющим на верху пики.
Два знамени новгородских. На одном из них с правой стороны изображен Нерукотворный образ Спасителя со следующей греческой надписью: Το ατιον μακλυλιοη (т. е. Святой образ). Под образом начертано: «По указу Великих Государей и Великих Князей Иоанна Алексеевича и Петра Алексеевича всея великия, и малыя и белыя России Самодержцев, а по приказу ближняго Боярина и Воеводы Новогородскаго и Наместника Тверскаго Князя Бориса Ивановича Прозоровскаго, да усердным тщанием гостя Ивана Семенова, построено бысть сие знамя ко украшению полковаго строения Рогатицы и Иворовы улицы жителей, радетельным же промыслом над теми вышеупомянутых улиц жителями и совершися в лето 7203(1695.)» С правой стороны надписи изображен красками св. Антоний Римлянин, с левой Варлаам Хутынский, по краям же восемь звезд и обруч из черной краски.
Левая сторона знамени рознится от правой единственно изображением Климента и Ипатия.
Средина знамени сделана из тафты голубой, стороны из желтой, а углы из розовой.
На другом знамени изображены с одной стороны св. князья Владимир и Борис на конях, а с другой — Александр Невский и Глеб.
Здесь сохраняется также шапка князей новгородских и несколько редких монет, как то: Иоанна Даниловича Московского 1328 г., Иоанна Васильевича III, 1462 г., Иоанна В[асильевича] Грозного, Бориса Годунова, Шуйского, Владислава, польского королевича, с надписью: «Царь и Великий Князь Владислав Жигимонтовичь всея России и проч.» Особенно же примечательны две новгородские монеты величиною с полушку. На одной изображен князь с венцом на главе и держащий палицу и скипетр на правом плече. Он стоит, а пред ним ратник с крестом в руке преклоняет колена. На обороте князь изображен сидящим в креслах, а ратник на коленях, простирающим к нему свои руки. Другая монета с небольшою переменой, позолочена и с ушком. Замечательна здесь еще монета с государственным орлом и с надписью: 10 денег. Она также с ушком и вызолочена.
В числе редкостей — по ценности и по богатству первое место занимают ризы Патриарха Никона. Жемчуга, коими они унизаны, необычайной величины и красоты.
Из панагий богатейшие и замечательнейшие суть следующие: 1) с портретом императрицы Екатерины II, осыпанным вокруг крупными солитерами — жалована преосвященному Димитрию в 1762 году. 2) Золотая, с огромным яхонтом в средине, на коем с отличным искусством вырезано распятие Христа Спасителя. 3) Панагия преосвященного Пимена — золотая. В средине на кипарисе вырезана София, а сверху оной яхонт с изображением Иисуса. 4) Крест золотой с тремя продолговатыми сквозными яхонтами, на коих вырезаны: Распятие, Божия Матерь и Иоанн Богослов. Крест сей принадлежал папе Урбану IX и подарен Екатериною II митрополиту Гавриилу.
Здесь хранится также Евангелие, писанное собственной рукой св. Пимена. В нем инде вместо Иисус написано Исус, что дало повод суеверам утверждать, что по сему должно так и писать сие слово; но в любопытном извлечении, сделанном митрополитом Гавриилом из сего Евангелия, явствует, что сие есть ни что иное как орфографическая ошибка, ибо чаще написано здесь же Иисус.
Из дворца, в коем останавливался Петр Великий, перенесены сюда некоторые употребляемые им вещи, как то: трость с набалдашником, в коем были часы, табакерка, им самим выточенная, и паникадило.
Заметишь ли дубинку, коими вооружены были опричные, разъезжавшие по Волхову в лодках, когда разгневанный царь Иоанн приказал мятежных новгородцев кидать с моста в Волхов?
Библиотека здешняя особенно любопытна: она восприяла свое начало с построением Софийского собора, ибо по введении христианства в Новгороде, соборная церковь сия должна была снабжать служебниками другие церкви, а потому она была богата всеми церковными книгами, употреблявшимися в первых и средних веках христианства в России, но они утрачены при разных разорениях Новгорода. Третьей эпохой составления Софийского книгохранилища может почесться заведение духовного училища при доме Архиерейском под руководством ученых братьев Лихудов, коих манускрипты на русском и греческом языках доныне сохранились здесь в большом количестве. 4-й эпохой умножения библиотеки — есть введение книгопечатания в России в 1644 году. С того времени предписано было отправлять божественное служение повсюду по печатным книгам, а рукописные книги собираемы были отовсюду для хранения в Софийской библиотеке. 5) Наконец присланы были сюда в 1785 году древние рукописи, взятые из Кириллова Белозерского монастыря. Теперь книгохранилище сие, заключающее не с большим 3000 книг, может почесться по всей справедливости драгоценнейшим во всей России по редкости рукописей, из коих многими пользовался знаменитый историограф наш Н. М. Карамзин.
Под ризницей находится темная кладовая, в коей свезено, по повелению Петра Великого изо всей России великое множество разной величины резных образов, коих изображения не могут быть терпимы по установлениям греческой церкви. В том числе находится огромная Халдейская пещь, в коей праздновалось здесь ежегодно сие происшествие пред Рождеством с величайшей церемонией. Пещь ярко освещалась снутри, куда также становились три мальчика из певчих, кои пели приличные кантаты. Петр запретил как здесь, так и в Москве сие торжество.
Штат Софийского собора состоит ныне из 12 человек, в древности же был из 40.
Вторым предметом моего любопытства был самый Кремль. Это есть один из уцелевших остатков величия Новгорода. Но неумолимое время грозило и ему совершенным уничтожением: уже многие башни рассыпались, стены готовы были упасть, как государь император Александр Павлович пожаловал в прошедшем 1818 году 50 000 рублей на поправку и поддержание Кремля. И так вскорости мы увидим его в прежней красе и твердости. Хвала, благодарение Монарху, уважающему памятники древности своего отечества! Из высоких башен, коими украшался некогда великолепный Кремль, осталась только одна к Софийской стороне. В ней видны комнаты, а потому можно поверить преданию, повествующему, что сюда приходили владетельные князья, а более их княгини и княжны ([5]) любоваться на Новгород, цветущий богатством, блестящий бесчисленными златыми куполами церквей и колоколен. Какой вид должен был представляться отсюда, когда и теперь он есть один из прекраснейших и богатейших!
Питейный дом, находящийся у Софийского моста, называется Поднабатным, а сие напоминает, что на том месте, где приметна ныне пустота в стене, служащая вратами, стояла высокая башня, на коей висел набатный колокол, не менее вечевого известный в истории новогородской. Колокол сей перенесен на колокольню Знаменской церкви. При Архарове, говорят, продолжали еще звонить в него во время пожара, и он издает особенно унылый гул.
Против Софийского собора выстроено при Екатерине II огромное здание для присутственных мест. К сожалению, оно постигнуто было пожаром в 80-х годах, и с тех пор стоит неоконченным, а присутственные места переведены на торговую сторону в бывший Императорский дворец, где и теперь они помещаются. Государь же и царская фамилия в проезд свой через сей город останавливаются в Архиерейском доме, находящемся в самом Кремле подле собора.
Здесь любопытны также два озерка, полные всегда водой, хотя они более 40 футов над поверхностью Волхова. Вероятно, что они выкопаны для того, чтоб в случае обложения крепости не иметь осажденным нужды в воде. Из озер сих струится небольшой исток в одну из боковых башен. Так как на ней с внешней стороны написан был на стене образ Спасителя, то и учреждена здесь часовня и неугасаемая лампада. За сей последней блюдет старушка, которую теплая вера и усердие согревают в самые морозы!
Отсюда по узенькой лестнице и разнообразным деревянным переходам сошел я в бастион, на коем поставлена барка, служившая Великой Екатерине для достопамятного путешествия по Волге. Новгородское дворянство испросило дозволение у покойной императрицы сохранишь сию барку в позднейшие времена — памятником благодеяний, излиянных государыней повсюду, где она ни являлась на ней! Чем приятнее были для меня сии благородные чувства знаменитого сословия, чем уважительнее представлялась мне сия похвальная признательность новгородцев к благодетельной монархине, тем непонятнее было как бы забвение, в коем барка сия ныне находится. Сарай, в котором она поставлена, валится и являет жалкий вид разрушения; пышные убранства внутренних стен ее обветшали! Нет, сказал я себе в утешение: нет! сие минутное нерадение не есть еще знак забвения или неблагодарности, нет! Российское дворянства всегда будет пламенеть живейшей признательностью к своей благодетельнице, предаст в вечное обожание — из потомства в потомство — милости великой царицы. Нет! всякий русский дорожит наималейшею вещью, собственно принадлежавшей Екатерине II, так как она дорожила достоянием последнего из своих подданных; тем паче драгоценен должен быть для него предмет, свидетельствующий о попечении ее к своему народу, о постоянном стремлении ее узнать короче свою нацию — дабы излить на все состояния права и льготы им сродные, приближающие их к истинному счастью и предопределению… В Петров день Н.П. Архаров, бывший новгородский генерал-губернатор, давал ежегодно в барке сей великолепный обед и бал для дворянства и купечества, а ликующий народ веселился вокруг на бастионе. Говорят, что и после Архарова некоторые из губернаторов повторяли сие торжество…
Дабы узнать историю Кремлевских стен, заглянем в любопытные «Разговоры о древностях Новгорода великого». Мы найдем там, что первый город или Кремль на сем месте основал князь Ярослав I, окопав его валом. После того в Софийской летописи упоминается под годом 1302, что новгородцы опять заложили тогда сей город или Кремль, названный Детинцем, вероятно потому, что во время войны сводили туда детей для сохранения. Сию новозаложенную стену начал однако строить в 1331 году и кончил ее Василий, архиепископ новгородский. Потом поновлена стена сия на церковную Софийскую казну — 1384 году. Но стена опять развалилась, и архиепископ Иоанн 2-й вновь ее заложил всю в 1400 году. Через 90 лет она паки развалилась, и в 1490 г. Великий князь Иоанн Васильевич повелел Амуролю Аристотелю две части оной достроить своей собственной казной, а третью часть на иждивение новгородского архиепископа Геннадия. Наконец стена сия починена при Петре Великом и с тех лор существует доныне.
Население Кремля можно полагать в древности было весьма значительно, основываясь на описи, сделанной по Новгороду в 1623 году, из коей видно, что во внутренности стен его находилось 152 двора, 26 церквей и 36 лавок.
Павел Свиньин
[1] 1) Исторические разговоры о древностях Великого Новгорода; 2) О медных дверях Софийского собора в Новгороде. В. Е. 1811 года. № 8; 3) Новгородская История, находящаяся еще в рукописи.
[2] Собор сей воздвигнут в 1045 году св. Благоверным Князем Владимиром Ярославичем Новгородским и строился 7 лет.
[3] Основываясь на сказании Нестора, стр. 82 по Кенигсбергскому списку: «Взяже два капища медяны и четыре кони медяны».
[4] В здешней библиотеке (см. 2-й разговор о Нов. древностях) есть особенная рукописная повесть о сем клобуке, которая староверами напечатана в 1786 году в Стрельской их типографии. Но повесть сия на Московском Соборе, бывшем в 1667 году и потом в духовном регламенте, объявлена ложной.
[5] Кои, по старинному обычаю, редко прогуливались и ездили по городу.